I
мне было шесть.
под слабеющим светом месяца:
"Он мне мерещится", — думал.
"Он мне мерещится".
черные очи и кожа, — нет, кожура, —
стоя за шторой,
глазами меня сжирал.
и бесполезна хоть тысяча одеял —
Он меня видел,
Он понимал, где я.
думал, что шелохнусь, — Он меня утащит.
в угол зарывшийся, я притворялся спящим.
II
мне было десять.
на небе зажглись созвездия,
я понимал — очень скоро вернётся бестия.
только рассвет по итогу меня спасал,
прятал лучами прожорливые глаза.
мне было страшно. но всё-таки я заметил
что-то другое в глазах. в слабом лунном свете
зенки блестели, как будто покрыты лаком.
я не уверен, но вроде бы Он заплакал.
III
больше шестнадцати,
взрослый уже практически —
Он никуда не исчез из моих панических.
где бы я ни был, с кем-то или один:
ночь наступала — Он сразу же приходил.
ветер неслышно погладил гардины шёлк —
в ту злополучную ночь Он опять пришёл,
тьма целиком проглотила меня, как яство.
Он поздоровался.
Он прошептал мне: "здравствуй".
IV
мне восемнадцать.
и мне уже не до ужаса.
то, что пугало, примерил себе и хуже стал.
в комнате Он, безобразный, — почти как я:
пива попьём да покрепче забьём кальян,
вспомним всех бывших хороших, да и плохих,
включим Шопена, обсудим мои стихи...
в комнате только я и мотивы вальса.
Он — это тот, кем я вырасти так боялся.
(c) оченьхорошо
